ОТ СОКРАТА ДО АРИСТОТЕЛЯ

Разные ученики были у Сократа. Одни стали продолжателями его дела, честно и бескорыстно стремясь к познанию истины, нередко из-за своей прямоты подвергаясь гонениям со стороны правителей. Таким был Платон. Другие же, обучившись науке философских рассуждений, иногда не прочь были силой своего слова подогреть гостеприимство и щедрость власть и золото имущих. К числу последних принадлежал Аристипп.

Аристиппа, подобно другим последователям Сократа, привлекли к судебной ответственности, однако оратор, защищавший его, сумел выиграть процесс, а после этого спросил:
— Что же все-таки хорошего сделал тебе Сократ?
— Благодаря ему все, сказанное тобой в мою пользу на этом судилище, было правдой,— ответил Аристипп.
На улице к Аристиппу пристал с бранью какой-то прохожий. Философ тут же повернулся и пошел прочь, не отвечая на непристойные слова. Скандалист удивился и крикнул вдогонку:
— Почему ты уходишь, ничего не говоря?
— Потому, что ты имеешь право ругаться, а я — не слушать,— раздался ответ удалявшегося Аристиппа….Разные ученики были у Сократа. Одни стали продолжателями его дела, честно и бескорыстно стремясь к познанию истины, нередко из-за своей прямоты подвергаясь гонениям со стороны правителей. Таким был Платон. Другие же, обучившись науке философских рассуждений, иногда не прочь были силой своего слова подогреть гостеприимство и щедрость власть и золото имущих. К числу последних принадлежал Аристипп.

Аристиппа, подобно другим последователям Сократа, привлекли к судебной ответственности, однако оратор, защищавший его, сумел выиграть процесс, а после этого спросил:
— Что же все-таки хорошего сделал тебе Сократ?
— Благодаря ему все, сказанное тобой в мою пользу на этом судилище, было правдой,— ответил Аристипп.
На улице к Аристиппу пристал с бранью какой-то прохожий. Философ тут же повернулся и пошел прочь, не отвечая на непристойные слова. Скандалист удивился и крикнул вдогонку:
— Почему ты уходишь, ничего не говоря?
— Потому, что ты имеешь право ругаться, а я — не слушать,— раздался ответ удалявшегося Аристиппа.
Говорят, что если воробьи устраивают свои жилища прямо под орлиным гнездом, то грозная царь-птица не трогает своих сожителей, даже покровительствует им, хотя в то же время хладнокровно истребляет всех прочих воробьиных родственников, проживающих в отдалении. Это явление, видимо, было известно Аристиппу, почему он и прибыл к тирану Дионисию, властвовавшему в Сиракузах.
— Мне нужны деньги! — прямо с порога заявил тирану гость.
— Но я слышал,— изумился тот,— что последователи Сократа не нуждаются ни в чем.
— Дай мне денег — и мы тут же разрешим этот вопрос.
— Хорошо, но сначала поясни, почему это мудрецы толкутся у порогов богачей, а не наоборот — богачи у мудрецов?
— Потому,— отвечал философ,— что первые знают, что им надо, а вторые — нет.
Дионисий велел отсчитать просителю достаточную сумму, и удовлетворенный Аристипп тут же изложил свой философский принцип:
— Вот теперь я действительно ни в чем не нуждаюсь!
— Аристипп,— обратился однажды к философу Дионисий.— Придумай мне какое-нибудь мудрое изречение.
— Удивительно и смешно! — воскликнул тот.— Ты у меня учишься, как говорить, но сам поучаешь меня, когда надо говорить.
Тиран вскипел и приказал Аристиппу занять самое дальнее место за пиршественным столом.
— Ты, очевидно, хочешь сделать почетным и это место,— нисколько не смутясь, произнес философ.

На вопрос, чем лучше станет его сын, получив образование, Аристипп ответил так: «Хотя бы тем, что не будет восседать в театре, как камень на камне». (Скамьи в театре были каменные).

К Аристиппу привели юношу в обучение. Философ потребовал за это непомерно большую плату — пятьсот драхм. Возмущенный отец воскликнул:
— Это же стоимость раба!
— Что ж, купи себе раба,— посоветовал Аристипп,— и у тебя их станет двое.

Человеку, похвалявшемуся множеством прочитанных книг, Аристипп сказал: «Когда некто много ест, то от этого он не станет здоровее, нежели тот, кто довольствуется только необходимым; вот так и ученый — не тот, кто много читает, а тот, кто читает с пользой».

К,пирующему с гетерами Аристиппу зашел однажды софист Поликсен. Это был философ, который придерживался крайних взглядов относительно воздержания и потому всю силу своего красноречия обычно обрушивал на любителей развлечений. Вот и сейчас он принялся гневно бранить хозяина. Аристипп, не перебивая, слушал его, а затем кротко спросил: «Не сможешь ли ты, Поликсен, хоть немного побыть с нами?» Гнев гостя тут же поутих, и он согласился. Тогда Аристипп, хитро улыбаясь, заметил: «Так чего же ты ругался? Видно, не роскошь противна тебе, а расходы».

Плывя на корабле в Азию, Аристипп вдруг обнаружил, что находится среди морских разбойников. Поняв, что ему несдобровать, он вытащил свои деньги и, став у борта, принялся их пересчитывать; затем, будто нечаянно, уронил в море. Громко причитая и кляня себя, он все же бросил реплику: «Пусть лучше золото погибнет из-за Аристиппа, чем Аристипп — из-за золота!»

После возвращения в Сиракузы Аристиппу пришлось добиваться помилования у Дионисия для своего опального друга. Тиран был~ непреклонен, и тогда Аристипп пал к его стопам. Присутствующие стали смеяться над ним, а он сказал: «Дело не во мне, а в Дионисии, у которого уши растут на ногах».
Знаменитый философ Платон унаследовал от своего учителя Сократа умеренный образ жизни. Оказавшись в Акраганте и увидав там роскошные и добротные дома местных жителей, славящихся чревоугодием, он произнес: «Акрагантяне строят свои дома так, будто собираются жить вечно, а едят, словно завтра им предстоит расстаться с жизнью».

Рассердившись за что-то на своего раба, Платон обратился к гостившему у него Ксенократу: «Накажи этого человека — я слишком раздражен, чтобы сделать это самому!»

Философ Бион Борисфенит вместе с другими путниками, богатыми афинскими торговцами, переправлялся через море. Их судно было внезапно захвачено пиратами. Торговцы стали горестно причитать:
— Мы погибли, если нас узнают!
— А я погиб, если меня не узнают! — вставил Бион.
Встретив как-то богатого и завистливого человека, пребывавшего в мрачном настроении, Бион заметил: «Или с ним случилось что-то Плохое, или с другим — хорошее».

О скупых Бион говорил: «Скупцы так усердно заботятся о богатстве, будто оно их собственное, но так мало пользуются им, словно оно чужое».

В Афинах жил некогда философ и ученый, который постиг все современные ему знания. Это был Аристотель.

Вершины наук, как известно, сияют, и своим блеском значительно сокращают продолжительность ночного отдохновения тех, кто карабкается по их крутым склонам. К тому же знаменитый философ с юных лет усвоил эллинское изречение: «Для мудреца достаточно трех часов сна, для обычного человека — хватит четырех, а для глупца и лентяя — мало и пяти». Чтобы облегчить себе путь к званию мудреца, Аристотель ложился спать, взяв в руку медный шарик и поставив рядом жестяную лохань; когда сон затягивался, шарик неизменно вываливался и, загремев, будил его.

Один словоохотливый человек пристал к Аристотелю с каким-то длинным и нудным рассказом; наконец он спросил молчавшего все это время философа:
— Не утомил ли я тебя?
— Нет,— ответил тот и пояснил: — Я не слушал.
Аристотель повстречал Диогена, славившегося своим дерзким и острым языком. Диоген — как видно, не без умысла — предложил ему сушеные смоквы (винные ягоды). Почувствовав, что ответом на его отказ от угощения будет заранее подготовленный подвох, Аристотель смело взял смоквы и произнес: «И шутку ты потерял, Диоген, и смоквы!»

Желая образумить разгневанного чем-то юного Александра Македонского, Аристотель — наставник будущего великого полководца — сказал ему: «Раздражение и гнев должны обращаться не против низших, а против высших. Равных же тебе нет».

У греков был обычай чествовать своих знаменитых людей в дельфийском храме. Однако афинские правители, враждебно настроенные к Аристотелю из-за независимости суждений философа, лишили его почетного торжества в Дельфах. По этому поводу он писал Антипатру, одному из полководцев Александра Македонского: «Что касается почестей, отнятых у меня, то я решил не слишком думать о них, но и не бросить думать совсем».

Когда Аристотеля обвинили в презрении к богам, он вынужден был поспешно бежать из Афин в Халкиду, справедливо опасаясь расправы. К философу, оказавшемуся на чужбине, пристал с расспросами какой-то местный житель:
— Расскажи, каковы Афины?
— Великолепны! — отвечал ему знаменитый беглец.
— Но почему же ты покинул их?
— Я не хочу, чтобы мои сограждане дважды совершили преступление перед философией, казнив меня, как некогда Сократа,— произнес Аристотель.
Феофраст, один из последователей Аристотеля, сказал во время пиршества своему соседу, за все время не проронившему ни слова: «Если ты глуп, то ведешь себя разумно, а если умен — то глупо!»

AlenkaMn

Related posts